Intelligent Evil
Мужик сказал - мужик сделал.
Я представляю вам первый рассказ моего нового мини-цикла "Записки Убийцы". Я писал его больше полугода, а это значит две вещи: то, что разные части рассказа могут в определенной степени отличаться по стилю повествования, и то, что он офигительно длинный. Серьезно, я никогда не писал столько букв подряд. На этом месте 40% читающих решило пролистать дальше.
По моей задумке, это взгляд на Азерот с иной точки зрения, а кто может быть лучшим противопоставлением Паладину Орды чем Убийца Альянса? Я рассчитываю на фидбэк и надеюсь, что вам понравится.
Записки Убийцы: СтрахЗаписки Убийцы: Страх
Ну что ж, это первая страница моей истории. Никогда не думал, что мне придется заниматься этой чушью - я никогда не любил буквы, слова. Руны это другое дело, в рунах есть сила. Взгляните на мои доспехи: три знака на перчатках, чтобы руки двигались быстрее; два знака на плаще, чтобы лучше скрывал от глаз; по одному на подошвах ботинок, чтобы ходить по воде... Про наплечники я даже говорить не буду - все равно не поймете. И все они начертаны моей рукой. Ну почти все. Есть только один человек кроме меня, которому я доверил бы это дело, но она больше специализируется на чарах. А это совсем не одно и то же...
Но я отвлекся. Снова путаются мысли - дурной знак.
Как я и говорил, в рунах есть сила, а в словах - только смысл, но много ли смысла будет в словах старого пройдохи с пошатнувшейся психикой? Не думаю.
Жрецы сказали мне, чторетроскеп... ретростеп... Тьфу! - воспоминания о событиях моей жизни помогут мне избавиться от последствий того случая. Ха! Они просто не могут признать прямо, что ни черта не понимают в моей голове. Напыщенные идиоты. Они не понимают, каково это. Они не были там.
Видимо, мне придется начать с конца. С конца моих спокойных ночей, с конца моей нормальной жизни, с конца, ставшего началом этих строк. Дело в том, что моя жизнь в принципе никогда и не была нормальной в традиционном смысле этого слова. Я - убийца, наемник, тот, кто зарабатывает на жизнь чужой кровью. За свою долгую жизнь я убивал не только людей, орков и эльфов, вовсе нет. Напротив, мне было скучно заниматься такими обыденными поручениями - я всегда предпочитал охоту на более крупную дичь. Демоны, драконы, элементали - чем сложнее задача, тем веселее. Вы можете подумать, что я безумен, но я никогда не стремился к смерти. По крайней мере не к своей. Выживание стало для меня чем-то вроде специализации. И для этого мне не нужны ни тяжелые доспехи, ни волшебные щиты, мне хватает моих рефлексов. Но спасают они лишь меня. Я уже давно привык, что люди вокруг меня умирают. Сложнее всего было приучить себя не привязываться к ним. Не могу сказать, что мне это удалось.
Однако, проблемы мои связаны не с потерей товарищей. Нет, этих людей я знал всего несколько дней. Я даже не запомнил имен тех несчастных, только их лица. Трое ученых дворфов, девушка гном, кажется, она была магом, эльф воин и человек паладин. Они пришли ко мне с бумагами от Королевского Археологического Общества. Оказывается, когда-то я работал на это скопище бородатых зануд, и они остались довольны результатами. Теперь им снова нужна была моя помощь. Естественно мои требования по части оплаты с тех пор возросли, как и мои навыки, но меня заверили, что в случае успеха, за золотом дело не станет. Что необычно, я был нужен им не как убийца, но как телохранитель, но на деле это лишь означало, что они сами еще не знали, кого мне предстоит убить. Эти шестеро представляли собой археологическую экспедицию, посланную в руины Анк'Кирая. Как мне объяснили, недавно там прошла песчаная буря, что открыло вход в новый подземный храмовый комплекс. Песок и жуки никогда не входили в список моих любимых вещей, но я не собирался позволять таким мелочам остановить меня.
Я не буду описывать, как мы добирались до пустыни Силитиуса, скажу только, что это был весьма неприятный опыт. Провести больше суток в компании существа, которое ты презираешь, а оно это чувствует и норовит тебя сбросить каждые пару часов? То еще удовольствие. Никогда не понимал привязанность моего народа к гиппогрифам - природа даровала этим тварям все, что нужно, чтобы стать машиной смерти: острые когти, огромный клюв, рога, но при этом они считаются одними из самых мирных животных и не охотятся лишь потому, что это ниже их достоинства. Птичьи мозги! Не терплю неприспособленности. Ах да, а еще мы должны уважать их, потому что они "прекрасны в своей гордости и величественности". Посмотрел бы я, как гордость и величественность спасут их, когда их захочет сожрать дракон.
По прибытию в лагерь Экспедиции Кенариуса, мы узнали, что Археологическое Общество было не единственной организацией, заинтересовавшейся руинами Анк'Кирая. Орочий отряд мародеров под предводительством печально известного Гирона Глазодера недавно проходил здесь. Вот это уже было интереснее - с Гироном у меня были старые счеты, а драться с орками всяко интереснее чем давить жуков. Почтенные дворфы однако не разделяли моего энтузиазма, напротив они начали суетиться и причитать, что бесценные артефакты попадут в грубые орочьи руки. Нашей группе пришлось немного ускориться.
Забавно, что когда Силитиус был впервые открыт путешественниками Альянса и Орды, за него развязалась нешуточная борьба - никто не хотел уступать новые земли оппоненту, и каждая сторона настаивала, что именно их странники ступили сюда первыми. Так продолжалось долгих 9 лет, пока не выяснилось, что территории Силитиуса содержат один лишь песок и руины, да агрессивную фауну. Ни полезных ископаемых, ни стратегической важности в этих мерзких землях никогда не было. Зато тут впервые были обнаружены разумные вредоносные жуки - силитиды. Но несмотря на многочисленность, серьезной угрозы они не представляли.
И вот впереди показалась знаменитая черная стена. Высотой метров в 10 она была сложена из идеально ровных шестиугольных плит оникса и окружала территорию древнего города-храма Анк'Кирай. Я был впечатлен, поэтому спросил у одного из бородачей, кто построил все это. Когда он ответил, что это работа силитидов, я подумал, что он шутит, но дворф не смеялся. Он добавил, что эти жуки - одна из древнейших рас Азерота и когда-то они господствовали над большей частью старого мира, у них была своя религия и своя империя. Но по какой-то причине их цивилизация перешла от эволюции к деградации, и сейчас они просто роящиеся паразиты. Ну, как по мне, то тем лучше - нам и с Ордой проблем хватает, не хватало еще делить этот мир с умными тараканами.
Когда мы подходили к входу в храмовый комплекс, я сразу понял, что Глазодер нас опередил - всюду были разбросаны останки силитидов, а их зеленая кровь еще не успела засохнуть. Грубая работа, но я бы поступил также. Пора было доставать оружие. Конечно для сброда вроде шайки Гирона мне бы хватило и моих обычных меча и топора, но за нашу последнюю встречу я хотел заставить этого орка страдать. Поэтому я достал из своего походного мешка черную шкатулку с моими особыми друзьями. Надо было видеть, как расширились глаза паладина при виде когтей, которые я там хранил! По-моему, он даже прошептал какую-то защитную молитву. Оно и понятно. Такое оружие нельзя использовать просто так - уж если ты берешь его в руки, придется утолить его жажду крови. Я нашел эти парные боевые когти в тайнике цитадели темных дворфов. Их выковали из зачарованного темного металла, но сделали это явно не сами обитатели цитадели. Вероятнее всего, это был подарочек от их союзников из измерения огня. Я сразу понял, что эти орудия непросты. Стоило взять их в руки, как я почувствовал их тягу к насилию, тягу к убийствам. И проклятие, мне это понравилось! Их назвали Пытка и Агония, потому что они были созданы причинять максимальную боль. Эти когти вселяли сверхъестественный страх в каждого, кто их увидит и даже могли передавать базовые эмоции.
У остальных моих спутников они, впрочем, страха не вызвали. Воин одобрительно кивнул, доставая из-за спины огромный двуручный молот, а гномиха не могла отвести любопытный взгляд. Ученым же не было дела до оружия, их волновало только то, что таилось внизу, в храмовом комплексе. Чтобы они со своим рвением не угодили в орочью засаду, я поспешил опередить их и двинулся вниз, как я думал, в темноту.
На мое удивление за первым коридором наш отряд встретила отнюдь не привычная тьма подземелий, но странное свечение, исходившие от стен и потолка. Сначала я решил, что это какие-то грибы или минералы, но реальность оказалась не столь приятной: сотни и тысячи светлячков мутантов освещали помещения храма. К счастью они были не агрессивны, но их количество и толстый слой слизи на большинстве стен показывали, что рой силитидов веками успешно жил здесь в полной изоляции. Пройдя вниз чуть дальше мы обнаружили новые следы борьбы: останки насекомых самых разных форм и размеров были изрублены, раздавлены и сожжены. Некоторые из них были высотой с болотного ходока! Не без удовольствия я отметил и несколько ордынских тел.
Чем глубже мы шли, тем больше останков нам попадалось. Я обратил внимание, что помимо обычных силитидских бойцов, рабочих и летунов стали попадаться тела похожие на гуманоидов покрытых хитином. И вот, когда казалось, что мы прошли уже сотню запутанных туннелей, впереди стали слышны столь приятные моему слуху звуки битвы. Я попросил паладина остаться с учеными, а сам в компании воина и чародейки двинулся на разведку. За поворотом я увидел комнату, полностью лишенную слизи на стенах. Из нее вели дальше каменные двустворчатые двери с изображением двух жуков. За этими дверями и раздавались звуки сражения. Но, что важнее, сам Гирон был в углу этой комнаты, полулежа привалившись к стене. Похоже он был ранен, над ним хлопотал тролль знахарь, а на страже стояли два орка: воин и чернокнижник с бесом. Последний заметно нервничал и явно подумывал о бегстве. Я рассказал об увиденном союзникам, и мы составили план действий.
Слившись с тенями, я незаметно прокрался вдоль стены на расстояние 5 шагов к чернокнижнику. Это было легко, потому что тот тратил все свое внимание на попытки утихомирить истерически верещавшего беса. В это время с яростным боевым кличем из-за поворота выскочил эльф со своим молотом и побежал на врагов. Орочий охранник среагировал мгновенно и бросился ему навстречу с двумя топорами наперевес. Целитель отвлекся от своего босса и достал булаву. Сам Гирон приготовился обороняться своим копьем, но сил на то, чтобы встать, ему видимо не хватало. Чернокнижник плюнул на попытки угомонить беса и начал читать какое-то заклинание, но закончить я ему не позволил. Выскочив из тьмы у него за спиной, я уверенным движением вонзил когти ему прямо в легкие. Заклинание оборвалось на полуслове, потому что изо рта несчастного хлынула кровь. Бес сразу понял, что с хозяином можно попрощаться, и поспешил вернуться в свое измерение. Тролль же переключил свое внимание на меня и атаковал булавой, одновременно выкрикивая слова молитвы усиления. Я отскочил влево за секунду до того, как его удар сверху пробил пол в месте, где я стоял. При этом его оружие испустило вспышку ослепляющего света. Не ожидав такого поворота событий, я не успел прикрыть глаза и на какое-то время оказался дезориентирован. При этом я попытался увеличить дистанцию между мной и противником, отскочив назад. Жрец решил, что такой поворот будет ему только на руку и тут же начал читать атакующую молитву. Времени было мало, поэтому я метнул три кинжала, ориентируясь по голосу противника. Видимо удача была на моей стороне, потому что вскоре я услышал вопль боли от тролля. Зрение уже начало возвращаться ко мне, и я обнаружил, что один из моих кинжалов обрезал целителю ухо. Мне было несложно заметить это, ведь тролль в порыве ярости побежал на меня, бешено размахивая булавой. Учитывая, что его оружие было наполнено силой света, парирование не представлялось возможным - мне бы попросту оторвало руку. Поэтому оставалось только уворачиваться и ждать подходящего момента. Несмотря на бессистемность и свирепость его атак, это оказалось не так сложно. Все же жрецам лучше заниматься первой помощью, а не лезть в ближний бой. И вот после очередного взмаха булавой, тролль споткнулся. Этот был тот шанс, которого я ждал; одним движением Пытки я вспорол ему брюхо. Уже падая на колени, жрец инстинктивно попытался прошептать молитву исцеления, но Агония быстро перерезала ему горло.
Я обернулся посмотреть, как дела обстояли у моих союзников, и увидел, что все прошло точно по плану. Когда орк побежал вперед, его встретил вовсе не двуручный молот эльфа, а град ледяных игл чародейки. Не понимающий что происходит, страдающий от десятков ледяных уколов в лицо, воин стал легкой добычей для дуэта. Сейчас я уже наблюдал, как эльф крошит его на ледяные осколки. И тут я увидел, как меняется лицо маленькой чародейки, посмотревшей на меня в ответ. За секунду до того, как слова предупреждения вылетели из ее рта, я инстинктивно резко подался вправо. Только это спасло меня от губительного копья Глазодера, которое все же успело прочертить кровавую черту у меня на плече. Я не думал, что головорез представляет опасность без своего целителя, но по-видимому, у него были при себе мощные лечебные зелья на экстренный случай. Стараясь не замечать боль, я прыгнул в сторону своих союзников, развернувшись в воздухе и метнув пару кинжалов в Гирона. Он легко отбил их взмахом копья, но это замедлило его на несколько шагов и помогло мне выиграть лишнюю пару секунд. Ступив на землю, я стал судорожно искать слабые места орка. Массивный латный нагрудник с шипами и комплекция, которой позавидовал бы и таурен, создавали устрашающее впечатление, усиленное тем фактом, что на шее у Гирона висело его трофейное ожерелье из десятков глаз. Среди них мог оказаться и мой, но мне повезло в тот раз. И сейчас эта гора из стали с ревом надвигалась на меня, делая один стремительный выпад копья за другим. Мне пришлось использовать всю мою ловкость, чтобы не попасть под удар. Каждый раз как я пытался контратаковать, мне не хватало силы удара, чтобы пробить зачарованную броню. Краем глаза я видел, что гномиха пытается обойти орка по краю комнаты, чтобы атаковать его со спины, но из-за наших постоянных перемещений это было не так просто. Ситуация складывалась не самым лучшим образом. И вот когда копье в очередной раз прошло по дуге у меня над головой, а мой оппонент еще не полностью развернулся после широкого взмаха, я увидел то, что искал, - брешь в несокрушимой броне орка. В месте его последнего ранения, на спине чуть выше бедра, полоска зеленой кожи проглядывала из-под металла. Я понял, что надо делать. После очередного нижнего выпада Гирона я резко схватил за острие его копья Пыткой и, используя его как опору, перескочил за спину изумленного воителя. Там мне достаточно было вонзить Агонию в недавнее место ранения и отпрыгнуть достаточно далеко, чтобы чародейка могла замедлить Гирона порывами ледяного ветра. Дальше мою работу сделает яд. Глазодер, к его чести, довольно долго продержался на ногах, пытаясь добраться до обидчиков через ураганный шквал, но в итоге все же рухнул лицом в пол. Это был чертовски приятный звук.
Первое, что я сделал, - пробил когтем его затылок. Так, на всякий случай. Затем я проверил, не припрятал ли паршивец еще пару-тройку зелий, но тут удача была не на моей стороне. Я перевязал плечо и обернулся к товарищам. Пока чародейка помогала мне в бою с орком, воин привел из коридора паладина и дворфов. Я подумал, что стариков могут смутить кровавые последствия стычки, но их интересовали лишь надписи на огромных дверях в соседний зал. Тем временем битва за стеной подходила к концу. Не было нужды что-то говорить, все слышали, как затихают крики последних мародеров Гирона. Пробраться незаметно уже не получится, а ведь то, что ждало нас там, смогло пробить зачарованную черную сталь. Надо было готовиться к худшему.
Было решено, что я пойду первым и выясню, с чем мы имеем дело, а уже затем мы разработаем тактику сражения. Меня это вполне устраивало, хотя в глубине души я и подозревал, что мои спутники не будут особо печалиться, если я не вернусь. Вновь став единым с тенями, я отправился вперед.
То, что предстало перед моими глазами за резными дверями, было более чем впечатляющим зрелищем. Огромный квадратный зал, который вполне мог вместить всю Соборную площадь Штормвинда, и еще бы место осталось. Освещался он шарами магического пламени, висящими под потолком. В противоположных концах этого колоссального помещения находились 2 пустующих исполинских трона, а весь пол между ними был усыпан мертвецами. Десятки орков, троллей, тауренов и других представителей Орды встретили тут свою смерть за последний час. Помимо этого пол устилали сотни древних доспехов, чьи владельцы сгинули в этом храме много веков назад, не оставив после себя даже костей. Но все это впечатлило меня не столь сильно, сколько хозяева престолов. Эта пара гигантов как раз добивала последних оставшихся в живых бандитов Гирона Глазодера. Они возвышались метров на 5 над мародерами и были практически идентичны, разница была лишь в том, что один орудовал гигантским двуручным мечом, а второй сметал врагов посохом. Эти силлитиды явно были наиболее развитыми представителями своего вида и даже могли бы сойти за людей, если бы не массивные хитиновые наросты по всему телу, жуткие жвала вместо ртов и клешни вместо рук. Каждого окружало по несколько наемников, но с тем же успехом тараканы могли окружать кодо. Гиганты держались друг от друга на отдалении, чтобы не задевать союзника широкими взмахами. Каждый выпад силитидов ранил или убивал врага, а порой и не одного, но мародеры не собирались сдаваться без боя. Вот один из ордынских магов, что противостоял мечнику, как раз закончил читать мощное заклинание. Огромный всполох ярчайшего огня озарил потолок зала, на мгновенье лишив меня обзора. Когда же пламя сменило свет, я увидел, что хитиновая броня исполина даже не почернела, и он продолжил свой натиск как ни в чем не бывало. Но когда волна огня накрыла его собрата, тот издал жуткий вопль и пошатнулся на миг. Это придало ложной уверенности ордынцам, и они бросились на раненого гиганта со всех сторон, но оправившийся гигант легко отбил атаку. Казалось, некоторые удары вовсе проходили сквозь него. Очень скоро бой был окончен. Исполины испустили победный вопль, и из многочисленных щелей и трещин в стенах зала хлынули бесчисленные жуки-падальщики. Хоть я и не питал никакой любви к головорезам Гирона, вид силитидов, пожирающих их останки, заставил меня поскорее вернуться к экспедиции. Уже в дверях, я обернулся проверить, не почуял ли меня один из многочисленных паразитов, и от увиденного едва удержался на ногах. Прямо перед моим лицом в воздухе висел гигантский желтый глаз и смотрел на меня. Я подумал, что ни одно живое существо не должно бы видеть меня, когда я един с тенями, но этот глаз и не принадлежал ни одному из известных мне существ. Я медленно сделал шаг назад, и огромный зрачок проследил за моим перемещением. Казалось, он смотрит прямо мне в душу. Затем он прищурился, моргнул и исчез, не оставив и следа, а я с минуту не мог пошевелиться, опасаясь повернуться спиной к тому месту, где он был мгновение назад.
Разумеется, я не стал рассказывать об этом происшествии никому из спутников, они бы все равно не поверили. Вместо этого я поделился своими наблюдениями о гигантах. Услышав мой рассказ, чародейка первой предложила отступить, и остальные были готовы ее поддержать. Но это было бы слишком хорошо. Один из дворфов; тот, что носил самую длинную бороду и сверкал раздражающим моноклем в левом глазу, сказал, что не собирается поворачивать назад, когда цель так близка. Более того, он пригрозил разорвать наше соглашение, если мы решим уйти. Я почувствовал, что мой гнев от этих слов сливается с природной яростью моего оружия и уже приготовился дать этой ярости выход, прикончив наглеца на месте, но тут вперед выступил его более скромный коллега. Он сказал, что знает способ одолеть силитидских исполинов. Я был так удивлен, что мой гнев вмиг улетучился, уступив место любопытству. Ученый объяснил, что по всему выходит, что мы столкнулись с легендарными Близнецами Императорами - многовековыми правителями роя силитидов. Они проводят большую часть жизни во сне, пробуждаясь только когда рою угрожает смертельная опасность, что, учитывая бойню, устроенную Гироном, вполне соответствовало ситуации. При этом Близнецы по сути являются одним существом, разделенным на две сущности, одна из которых существует в физическом плане, а другая - в магическом. Если не знать этой маленькой детали, одолеть Императоров было бы невозможно, потому что физическая часть абсолютно нечувствительна к проявлениям магии, а астральная попросту не обладает материальным телом, которое можно было бы ранить обычным оружием. Я сопоставил знания дворфа со своими наблюдениями и разработал план атаки: мы с воином должны были напасть на Императора с мечом, а паладин с чародейкой - сдерживать его брата с посохом. Ученые при этом не должны были покидать комнату, в которой мы разобрались с ордынцами.
Мы начали подготовку к бою. Паладин прочитал молитву священного пламени и его меч засиял мерцающим белым светом, волшебница наколдовала себе дополнительную защиту от магии, а воин выпил зелье стойкости, я же начертил на своих доспехах дополнительные руны скорости вместо привычных рун стойкости - один пропущенный удар такого меча все равно означает верную смерть.
Когда мы вошли в зал, близнецы стояли возле своих тронов по разным концам зала и наблюдали, как их подданные насыщаются. Ближе к нам находился гигант с посохом, и в него первого полетели ледяные снаряды чародейки, паладин поспешил встать между ней и врагом, а мы с воином поспешили перехватить исполина с мечом. Я постарался отвлечь внимание на себя, осыпав его голову градом метательных кинжалов, но силитид с раздраженным ревом просто отмахнулся от них. Я заметил, что всего пара снарядов смогла пронзить его хитиновый панцирь и ранить руку, а учитывая размеры врага, это не позволит яду оказать хоть какой-то видимый эффект. Тогда я подскочил к ногам гиганта и начал наносить один удар за другим, постоянно двигаясь, чтобы не попасть под удары меча. Пользуясь своим преимуществом в скорости и маневренности, я бегал кругами и старался ранить оппонента в менее защищенную часть голени. Не то, чтобы это представляло угрозу, но определенно причиняло боль и раздражало гиганта. Император был в ярости, он старался ударить меня своим неповоротливым мечом, пытался раздавить, пару раз чуть не схватил клешней, отчаявшись попасть в цель оружием. Но пока его внимание было сосредоточено на мне, воин готовился к рывку. Эльф стоял на некотором расстоянии от нашего боя, затем, выбрав момент, испустил боевой клич, разбежался и в прыжке с невероятной силой обрушил свой молот прямо на коленную чашечку отвлеченного исполина. Раздался омерзительный треск, когда хитиновая броня развалилась на обломки, и шокированный гигант с гримасой боли опустился на одно колено. В то же самое время его брат, пытавшийся поразить посохом паладина, вскрикнул и оступился. Из его ноги на месте колена тоже стекала фиолетовая густая жидкость. Я подумал, что это отличный шанс покончить с жуками-переростками и, активировав руну легкости в плаще, подпрыгнул на несколько метров, намереваясь добраться до горла раненого исполина. Чародейка также приготовилась нанести смертельный удар и уже занесла в броске огромное ледяное копье. Но тут произошло непредвиденное - каждый из гигантов вдруг резко схватился за амулет в виде скарабея, висевший у них на шеях, прокричал какую-то фразу на своем трескучем языке, после чего братьев озарила зеленая вспышка, и они поменялись местами. При этом их раны частично затянулись. Я пролетел прямо сквозь астральное тело императора, а ледяное копье разбилось вдребезги о нагрудный панцирь его физической оболочки. Не ожидав такого поворота событий, я влетел прямо в каменную стену и чудом не переломал все кости. К счастью действие руны легкости еще не закончилось, и я смог плавно опуститься на пол вдоль стены. Воину повезло меньше - потеряв равновесие из-за неудачного выпада по растворившемуся в воздухе противнику, он стал легкой добычей для вражеского посоха. Одним ударом император смел могучего эльфа со своего пути и лишил его сознания. Затем гигант медленно повернулся ко мне. Хотя из-за того, что его пасть представляла собой уродливые жвала, это было попросту невозможно, я готов поклясться, на его лице застыла злобная усмешка. Но тут в спину моего противника ударил ледяной луч, и он снова вынужден был обратить свое внимание на маленькую волшебницу, которая успела вызвать себе на подмогу могущественного элементаля воды, поспешившего встать на пути у силитида. Паладин в это время пытался в одиночку сдержать натиск второго близнеца, но из-за тяжести своих доспехов, с трудом избегал ударов смертоносного меча, не имея ни малейшей возможности на контр-атаку. Я поспешил на другой конец зала, чтобы помочь ему. Действовать нужно было быстро, потому что силы моих спутников были на исходе, и я решился на отчаянный шаг. Сев на пол в самом темном углу зала, я слился с тенями и погрузился в медитацию. Мне нужно было полностью раствориться во тьме и сосредоточить все свое естество на единой цели. На смерти.
Этой технике не учат государственных устранителей в академии Си-7, ее не знают даже старейшины Теней Ашенваля. Место, где меня обучили ей, не отмечено ни на одной карте, но легенды о нем ходят по всему миру. Знаменитый особняк Рэйвенхольдт, где лучшие из лучших убийц совершенствуют свои навыки и постигают запретное искусство слияния с тенями. Если бы мое прямое начальство в Штормвинде узнало о моем обучении там, я был бы устранен на месте. Но сейчас выбора не было, тем более вряд ли мои спутники поймут, что именно я делаю.
Через минуту я полностью растворился во тьме, а затем неожиданно выскочил прямо из тени за спиной исполина с мечом. В тот момент мой разум был абсолютно чист и сосредоточен на одной единственной цели - нести смерть. Я позволил этому стремлению полностью управлять мной. Как оказалось, я появился как раз вовремя, - паладин был на грани гибели, отброшенный назад очередным выпадом исполинского меча, он был не в силах снова поднять свой измятый щит. В этот момент я приземлился на спину Императора и сразу же нанес сокрушительный пронзающий удар, погрузив Пытку в бронированную кожу врага. Гигант взревел от внезапной боли, но я не медлил ни секунды; высвободив одно орудие, я тут же вонзил в рану другое, а затем еще раз и еще, и еще.
Пытка. Агония. Пытка. Агония. Пытка... Мои когти мелькали со сверхъестественной скоростью, каждый раз погружаясь глубже в спину врага. Я буквально рвал на части броню силитида, заливая пол вокруг брызгами фиолетовой крови с каждым ударом. Его собрат тоже чувствовал мучения воителя, но явно в меньшей мере, потому что вскоре оправился и продолжил свою схватку с элементалем воды, держась, однако, одной клешней за свой проклятый амулет в полной готовности в любой момент снова использовать его силу, как только раненый товарищ сможет двигаться.
После пяти молниеносных ударов, действие техники закончилось, и я снова обрел контроль над своим телом. Я бы тут же свалился на пол от психической отдачи, если бы моя рука по локоть не была погребена в теле врага. К счастью мне удалось удержаться, и я решил довести дело до конца. Высвободив когти, я начал карабкаться вверх, пробираясь к уродливой голове противника в надежде, что он не успеет оклематься от болевого шока. Увы, моим надеждам не суждено было сбыться - Император поднял голову, попытался сначала стряхнуть меня со спины резкими движениями, а затем сбросить клешнями. Но все было без толку: хоть я и вынужден был остановить свое продвижение, чтобы не упасть, массивные наплечные пластины не давали гиганту дотянуться до собственной спины. Тогда он предпринял то, чего я опасался; схватился за амулет и одновременно с близнецом прочитал заклинание перемещения. Я попытался прервать заклинание, вонзив Агонию как можно глубже в левую лопатку силитида, но он смог завершить ритуал. Как только исполина окутало зеленое свечение, я почувствовал, что он становится нематериальным прямо подо мной. Я не мог ничего поделать, но мои верные орудия не хотели отпускать врага, испробовав его кровь на вкус. Я мог чувствовать их злость и раздражение при виде ускользающей жертвы. Как только близнецы поменялись местами, я начал падать сквозь тело Императора с посохом, но успел опуститься лишь до уровня его поясницы, когда мои когти дали выход своему гневу и вспыхнули демоническим огнем прямо в теле врага. Пытка загорелась черным пламенем, а агония - красным, причиняя гиганту невыносимую боль. Теперь я мог повредить и астральное тело правителя силитидов. Не медля ни секунды, я поднялся к не успевшей полностью зажить ране в спине, с удовольствием погрузил в нее Пытку, чтобы окончательно обездвижить врага. После чего быстро пробрался к шее гиганта и тремя точными ударами перебил ему позвоночник в наименее защищенном месте.
Близнецы Императоры упали одновременно. Гигант с мечом раздавил своим падением элементаля воды, едва не задев саму волшебницу, а я тем временем жестко приземлился на спину, спрыгнув с падающего исполина с посохом. Какое-то время я просто лежал на каменном полу, не в состоянии подняться от дикой боли и общего физического измождения. Я пытался осмотреться, чтобы узнать, как дела у моих союзников, но туша силитида здорово загораживала мне обзор, тогда я просто закрыл глаза и позволил темноте забрать меня в свои исцеляющие объятья.
По иронии исцелила меня не темнота, а Свет, призванный молитвой паладина, так что его самодовольная усатая рожа была первым, что я увидел, открыв глаза. Сухо поблагодарив союзника, я не без труда встал и осмотрелся. Моему взору открылось достаточно мерзкое зрелище - сотни силитидов-падальщиков с отвратительным хрустом обгладывали останки своих императоров.
Мои спутники завороженно наблюдали за их кровавой трапезой. Наверное, в этом был определенный символизм. Настоящее, пожирающее прошлое? Варварство, поглощающее останки цивилизации? Народ, пирующий на костях своих правителей? Я же видел лишь жуков, жрущих жуков. Пожав плечами, я подошел к достаточно большой фиолетовой луже и собрал немного крови в склянку для того, чтобы позже поэкспериментировать с составлением магических чернил.
Затем, пока ученые изучали массивную дверь в следующий зал, оставшаяся часть группы устроила привал в углу тронного зала. Нам необходимо было поесть и восстановить силы после нелегкого боя. Гномиха похвасталась, что успела стащить с одного из Императоров амулет до того, как появились голодные жуки, но особого энтузиазма эта новость не вызвала. Было ясно, что эта экспедиция может свести нас всех в могилу, но мало кто мог соперничать с дворфами в упрямстве, так что оставалось надеяться, что они не смогут открыть дверь дальше и решат повернуть назад. Я же пытался в этот момент рассчитать, какую прибавку мне потребовать у работодателя за убийство правителя враждебной расы, - уж если я рискую своей шкурой, то собираюсь извлечь из этого максимальную выгоду. Спустя несколько часов ожидания, один из бородачей угрюмо приблизился к нам и сказал, что они так и не смогли найти способ открыть или хотя бы взломать дверь. Я молча кивнул с маской спокойствия на лице, хотя под ней моему ликованию не было предела, по ухмылке сородича я видел, что и воину не терпится покинуть это забытое богами место. Лицо паладина сохраняло каменную невозмутимость, а чародейка вдруг вскочила и объявила, что ей любопытно взглянуть напоследок на эту таинственную дверь. Я не стал ей в этом препятствовать, и как оказалось, зря. Стоило маленькой женщине приблизиться к дворфам, как силитидский амулет засиял зеленым светом и каменная дверь со скрежетом опустилась в пол. Я тихо выругался, но деваться было некуда - мы двинулись дальше в лабиринт храмовых коридоров.
Было очевидно, что эта часть храма была наименее используемой; нам не встречались ни жуки, ни слизь, ни даже банальная паутина. Звуки тоже исчезли - не было больше слышно, ни вездесущего стрекота, ни жужжания, ни шума маленьких силитидских лап. Это была не просто тишина, это была абсолютная звуковая пустота - как будто звукам жизни не было места в этих запретных туннелях. Я чувствовал, что любое слово, произнесенное в этих стенах, было бы кощунством. Изменились и орнаменты на стенах - если раньше везде, где камень не был покрыт слизью, пестрели изображения, прославлявшие расу силитидов и изображавшие священных скарабеев в компании могучих насекомоподобных воинов, то теперь нас сопровождали жуткие барельефы с асимметричными узорами из переплетающихся черных линий, среди которых то и дело мелькал схематично нарисованный желтый глаз. Эти изображения вселяли в меня необъяснимую тревогу, но я не собирался показывать свою слабость.
И вот мы пришли к цели - после множества извилистых поворотов, лестниц и спусков, которые, как порой казалось, водили нас кругами, мы пришли к арке, ведущей в таинственный зал. На небольшом расстоянии перед аркой находилась каменная табличка высотой с человека, на которой было что-то написано на непонятном мне языке. Двое дворфов повернулись к своему собрату в монокле, который считался специалистом по древним наречиям, но тот пожал плечами и сказал, что там написана какая-то тарабарщина. Я знал, что он лжет, но мне не платили за защиты интересов экспедиции от других членов экспедиции, поэтому я промолчал. Хотя мне не понравился безумный блеск, что я увидел в его глазах в тот момент.
Мы решили действовать по испытанной схеме - я должен был пойти первым и провести разведку. Мало кому понравилась бы такая перспектива, но я понимал, что у меня были наибольшие шансы на выживание в случае неожиданной угрозы. То, что я увидел по ту сторону арки было одновременно странным, отвратительным и пугающим: довольно просторный прямоугольный зал, пол которого был почти полностью покрыт какой-то черной субстанцией. Это была не жидкость и не что-то твердое, это было что-то живое - постоянное перемещающееся и бесформенное. Что-то, к чему я совершенно не хотел прикасаться. Но не это привлекло мое внимание в первую очередь, а то, что находилось в центре зала - огромное существо, размером с взрослого дракона. По форме оно напоминало вырванное сердце, бьющееся безо всякого ритма, вздрагивающее и дышащее. Оно было лишено каких-либо видимых органов чувств и конечностей и было покрыто омерзительной фиолетовой слизью, под которой невозможно было разглядеть кожу но я чувствовал, что существо передо мной дышало и сохраняло жизнь боги знают сколько лет. За ним я мог видеть проход дальше и лестницу, ведущую наверх, но к этой лестнице еще нужно было пробраться.
Я рассказал спутникам об увиденном и еще раз постарался убедить почтенных археологов повернуть назад, но дворфы были неумолимы. По их мнению именно этому странному существу и был посвящен храм силитидов, а значит за главным храмовым залом лежала сокровищница с важнейшими реликвиями древнего культа. Упоминание о сокровищах немного взбодрило меня, ведь в моем контракте ясно значилось, что я претендую на определенную долю найденных ценностей, а пока что этот поход не принес мне особой выгоды. Мы договорились идти по очереди вдоль края комнаты, чтобы не потревожить тварь в центре и не наступать в черное вещество. Я шел первым, за мной следовала волшебница, далее воин, паладин, а замыкали цепочку дворфы с профессором моноклем в хвосте. Это его и спасло.
Стоило шестерым из нас войти в зал, как каменная плита упала сверху и перегородила проход, отрезав нас от туннелей, по которым мы пришли. В то же мгновенье жуткое существо распахнуло один единственный желтый глаз и посмотрело прямо на меня. Я осознал, что именно этот глаз я видел перед боем с Близнецами Императорами. У твари не было рта, но в моей голове раздался нечеловеческий громоподобный голос, произнесший всего 2 слова "Я К'ТУН". Судя по реакции остальных, голос раздался не только в моей голове. Кто-то пытался зажать уши, кто-то панически озирался, а кто-то завороженно смотрел на жуткий желтый глаз. За каменной дверью же раздался истерический смех ученого.
Тогда-то все и случилось.
Начался полный хаос - черные и фиолетовые щупальца появились прямо из черной субстанции со всех сторон. Какие-то из них пытались ударить нас, какие-то схватить, какие-то хлестали воздух перед собой словно хлысты. Мы пытались отбиться. Щупальце выросло из стены прямо перед моим лицом и я вынужден был отскочить ближе к центру комнаты. Когти, меч, молот и заклинания обрушились на отвратительные отростки, но их количество лишь росло. К самому центру комнаты же вовсе было невозможно приблизиться из-за враждебных отростков. Снова и снова в моей голове звучали эхом 2 слова.
Я К'ТУН
Я К'ТУН
Я К'ТУН...
Это здорово действовало мне на нервы. В какой-то момент я оступился. Щупальце выросло из пола прямо в том месте, куда я рассчитывал отскочить после очередной атаки и мне пришлось резко изменить траекторию маневра, уйдя в противоположном направлении. Я приземлился прямо в черную субстанцию. В то же мгновенье десятки отростков облепили мои конечности, я пытался вырваться, пытался призвать на помощь тени, выскользнуть или порвать свои путы, но все было безрезультатно. Я мог только смотреть.
Я К'ТУН
Я видел, как воин с паладином бросились мне на помощь.
Я К'ТУН
Видел, как ногу человека оплел коварный отросток, и он падает в черную лужу, чтобы больше никогда не подняться.
Я К'ТУН
Видел, как миниатюрная чародейка пытается ускользнуть к лестнице, заморозив несколько ближайших отростков.
Я К'ТУН
Видел как ее маленькое тело сжимает огромное фиолетовое щупальце твари, ломая ей кости.
Я К'ТУН
Видел, как дворфы отчаянно пытаются поднять каменную плиту, чтобы вернуться назад.
Я К'ТУН
Видел, как маленькое черное щупальце с шипом на конце издевательски раскачивается перед моим лицом. Эльф был уже так близко.
Я К'ТУН
Чего я не видел, так это как черный отросток вонзился мне в затылок. Мгновение боли и темнота. Но не тишина. Голос остался в моей голове, только теперь он после мучительной паузы произнес другие два слова.
ТЫ МОЙ
Наверное, я кричал. Может быть даже плакал. Сложно сохранять спокойствие, когда твое сознание разлетается на осколки, чтобы освободить место для чего-то ужасного. Чего-то не из этого мира. Сотни голосов заполнили мой разум. Они кричали, смеялись, плакали, пытались мной командовать, говорили на незнакомых языках... На какое-то время я потерял самого себя в этой какофонии. Я лишь ждал, когда это мучение закончится и я смогу обрести покой. Но у судьбы были другие планы.
Когда сознание вернулось ко мне, я стоял у лестницы. Зал К'Туна был позади меня и в нем снова стояла жуткая тишина. Я не стал оборачиваться, а вместо этого побежал вперед как можно скорее. Вскоре чувства стали возвращаться ко мне - я ощутил жгучую боль в тех местах, где щупальца держали меня и еще более сильную боль в том месте, где тварь пронзила мне затылок. Я рефлекторно ощупал голову и понял, что что-то не так. Мои руки были по локоть покрыты кровью. Не фиолетовой слизью и не черной жижей, а красной кровью разумных существ. Тогда-то воспоминания и хлынули в мое искалеченное сознание, озаряя его жуткими вспышками.
Вот, мои когти пронзают грудь удивленного воина. Я ощущаю, как внутри бьется его сердце и вырываю его.
Вот, они одним точным ударом отделяют от тела бородатую голову одного ученого, одновременно подрезая сухожилия его убегающего товарища.
Я слышу его крики, когда Пытка и Агония по очереди с наслаждением проникают в его живот.
Вот, я медленно расчленяю обездвиженного паладина, наблюдая за тем, как меняется его лицо с потерей ноги, затем руки, затем...
Я хочу прекратить смотреть, но не могу. Это моя память, это делают мои руки.
Я почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу.
Вот, с паладином покончено. Ни один жрец не сможет уже воскресить его из такого количества кусочков.
Вот, я подхожу к сломленному маленькому телу волшебницы. Я чувствую, что несмотря на ужасные телесные деформации, она еще жива.
Я молюсь, чтобы она не приходила в сознание, но следующее воспоминание показало, что на молитвы рассчитывать не стоит.
Вот, я... Вот, я... Я не смогу описать это. Я многое повидал, я убивал, калечил и пытал множество существ, но то, что творили мои руки в той комнате это... слишком. Ни один смертный не стал бы делать такое. Но К'Туну были неведомы такие понятия, как жалость и милосердие. В своем кровавом искусстве древний бог не ограничивал себя никакими рамками.
Я с отвращением сдернул с себя окровавленные когти и отбросил их в сторону. Я не мог забыть, какое удовольствие они получали от этой жуткой резни. Им действительно нравилось все это, им действительно было все равно, кому причинять боль. Я закричал, но это не помогло. Новое чувство, зародившееся в моей душе в тот момент, никуда не делось. Я убивал драконов и демонов, я выживал там, где умирали самые стойкие герои. Но только в этом ужасном святилище я познал, что такое настоящий страх.
Мне понадобилось несколько часов, чтобы придти в себя. Я убедил себя подобрать когти и "простить" их. Это лишь оружие, оно не несет ответственности за того, кто его направляет. А по-настоящему опасное оружие не так просто найти. Затем я вынул из мешочка на поясе маленький белый камень, сосредоточился на таверне в Дворфском Квартале Штормвинда и прошептал нужные слова. Телепортация перенесла меня через сотни миль и через мгновенье я оказался в своей комнате.
У меня не сразу хватило духу пойти в управление Си-7 и рассказать им о случившемся. Меня тут же направили к лучшим жрецам и алхимикам, чтобы они попытались исцелить меня, а заодно проверили правдивость моих слов. После того, что я пережил в Силитиусе, осторожное вторжение мастера дознавателя в свой разум, я почти не почувствовал.Много дней пролетело для меня впустую. Я понимаю, что они действительно старались мне помочь, но одного старания мало. Если бы я просто "старался" убить свою очередную мишень, то уже давно гнил бы в земле. Я обнаружил, что часть моих воспоминаний о прошлом отсутствует, часть перепутана, а остальные уже не вызывают уверенности. Мой разум никогда не будет прежним, сказали они. Но я сделаю все, чтобы доказать, что они не правы.
Так я начал писать эти строки, чтобы восстановить порядок в голове и вернуть свою личность. Внешне я такой же, как прежде, но никто не знает, что стоит мне закрыть глаза, как голоса возвращаются и мысли начинают ускользать. Я живу в бесконечном страхе, что в один прекрасный день снова утрачу над собой контроль. В страхе, что так и не смогу вернуть себя. В страхе, что мой разум растает как восковая свеча. Но я не перестану бороться, также как и не перестану убивать. Страх - всего лишь дополнительный стимул, надо только научиться верно использовать его. И у меня на это еще масса времени.
Я представляю вам первый рассказ моего нового мини-цикла "Записки Убийцы". Я писал его больше полугода, а это значит две вещи: то, что разные части рассказа могут в определенной степени отличаться по стилю повествования, и то, что он офигительно длинный. Серьезно, я никогда не писал столько букв подряд. На этом месте 40% читающих решило пролистать дальше.
По моей задумке, это взгляд на Азерот с иной точки зрения, а кто может быть лучшим противопоставлением Паладину Орды чем Убийца Альянса? Я рассчитываю на фидбэк и надеюсь, что вам понравится.
Записки Убийцы: СтрахЗаписки Убийцы: Страх
Ну что ж, это первая страница моей истории. Никогда не думал, что мне придется заниматься этой чушью - я никогда не любил буквы, слова. Руны это другое дело, в рунах есть сила. Взгляните на мои доспехи: три знака на перчатках, чтобы руки двигались быстрее; два знака на плаще, чтобы лучше скрывал от глаз; по одному на подошвах ботинок, чтобы ходить по воде... Про наплечники я даже говорить не буду - все равно не поймете. И все они начертаны моей рукой. Ну почти все. Есть только один человек кроме меня, которому я доверил бы это дело, но она больше специализируется на чарах. А это совсем не одно и то же...
Но я отвлекся. Снова путаются мысли - дурной знак.
Как я и говорил, в рунах есть сила, а в словах - только смысл, но много ли смысла будет в словах старого пройдохи с пошатнувшейся психикой? Не думаю.
Жрецы сказали мне, что
Видимо, мне придется начать с конца. С конца моих спокойных ночей, с конца моей нормальной жизни, с конца, ставшего началом этих строк. Дело в том, что моя жизнь в принципе никогда и не была нормальной в традиционном смысле этого слова. Я - убийца, наемник, тот, кто зарабатывает на жизнь чужой кровью. За свою долгую жизнь я убивал не только людей, орков и эльфов, вовсе нет. Напротив, мне было скучно заниматься такими обыденными поручениями - я всегда предпочитал охоту на более крупную дичь. Демоны, драконы, элементали - чем сложнее задача, тем веселее. Вы можете подумать, что я безумен, но я никогда не стремился к смерти. По крайней мере не к своей. Выживание стало для меня чем-то вроде специализации. И для этого мне не нужны ни тяжелые доспехи, ни волшебные щиты, мне хватает моих рефлексов. Но спасают они лишь меня. Я уже давно привык, что люди вокруг меня умирают. Сложнее всего было приучить себя не привязываться к ним. Не могу сказать, что мне это удалось.
Однако, проблемы мои связаны не с потерей товарищей. Нет, этих людей я знал всего несколько дней. Я даже не запомнил имен тех несчастных, только их лица. Трое ученых дворфов, девушка гном, кажется, она была магом, эльф воин и человек паладин. Они пришли ко мне с бумагами от Королевского Археологического Общества. Оказывается, когда-то я работал на это скопище бородатых зануд, и они остались довольны результатами. Теперь им снова нужна была моя помощь. Естественно мои требования по части оплаты с тех пор возросли, как и мои навыки, но меня заверили, что в случае успеха, за золотом дело не станет. Что необычно, я был нужен им не как убийца, но как телохранитель, но на деле это лишь означало, что они сами еще не знали, кого мне предстоит убить. Эти шестеро представляли собой археологическую экспедицию, посланную в руины Анк'Кирая. Как мне объяснили, недавно там прошла песчаная буря, что открыло вход в новый подземный храмовый комплекс. Песок и жуки никогда не входили в список моих любимых вещей, но я не собирался позволять таким мелочам остановить меня.
Я не буду описывать, как мы добирались до пустыни Силитиуса, скажу только, что это был весьма неприятный опыт. Провести больше суток в компании существа, которое ты презираешь, а оно это чувствует и норовит тебя сбросить каждые пару часов? То еще удовольствие. Никогда не понимал привязанность моего народа к гиппогрифам - природа даровала этим тварям все, что нужно, чтобы стать машиной смерти: острые когти, огромный клюв, рога, но при этом они считаются одними из самых мирных животных и не охотятся лишь потому, что это ниже их достоинства. Птичьи мозги! Не терплю неприспособленности. Ах да, а еще мы должны уважать их, потому что они "прекрасны в своей гордости и величественности". Посмотрел бы я, как гордость и величественность спасут их, когда их захочет сожрать дракон.
По прибытию в лагерь Экспедиции Кенариуса, мы узнали, что Археологическое Общество было не единственной организацией, заинтересовавшейся руинами Анк'Кирая. Орочий отряд мародеров под предводительством печально известного Гирона Глазодера недавно проходил здесь. Вот это уже было интереснее - с Гироном у меня были старые счеты, а драться с орками всяко интереснее чем давить жуков. Почтенные дворфы однако не разделяли моего энтузиазма, напротив они начали суетиться и причитать, что бесценные артефакты попадут в грубые орочьи руки. Нашей группе пришлось немного ускориться.
Забавно, что когда Силитиус был впервые открыт путешественниками Альянса и Орды, за него развязалась нешуточная борьба - никто не хотел уступать новые земли оппоненту, и каждая сторона настаивала, что именно их странники ступили сюда первыми. Так продолжалось долгих 9 лет, пока не выяснилось, что территории Силитиуса содержат один лишь песок и руины, да агрессивную фауну. Ни полезных ископаемых, ни стратегической важности в этих мерзких землях никогда не было. Зато тут впервые были обнаружены разумные вредоносные жуки - силитиды. Но несмотря на многочисленность, серьезной угрозы они не представляли.
И вот впереди показалась знаменитая черная стена. Высотой метров в 10 она была сложена из идеально ровных шестиугольных плит оникса и окружала территорию древнего города-храма Анк'Кирай. Я был впечатлен, поэтому спросил у одного из бородачей, кто построил все это. Когда он ответил, что это работа силитидов, я подумал, что он шутит, но дворф не смеялся. Он добавил, что эти жуки - одна из древнейших рас Азерота и когда-то они господствовали над большей частью старого мира, у них была своя религия и своя империя. Но по какой-то причине их цивилизация перешла от эволюции к деградации, и сейчас они просто роящиеся паразиты. Ну, как по мне, то тем лучше - нам и с Ордой проблем хватает, не хватало еще делить этот мир с умными тараканами.
Когда мы подходили к входу в храмовый комплекс, я сразу понял, что Глазодер нас опередил - всюду были разбросаны останки силитидов, а их зеленая кровь еще не успела засохнуть. Грубая работа, но я бы поступил также. Пора было доставать оружие. Конечно для сброда вроде шайки Гирона мне бы хватило и моих обычных меча и топора, но за нашу последнюю встречу я хотел заставить этого орка страдать. Поэтому я достал из своего походного мешка черную шкатулку с моими особыми друзьями. Надо было видеть, как расширились глаза паладина при виде когтей, которые я там хранил! По-моему, он даже прошептал какую-то защитную молитву. Оно и понятно. Такое оружие нельзя использовать просто так - уж если ты берешь его в руки, придется утолить его жажду крови. Я нашел эти парные боевые когти в тайнике цитадели темных дворфов. Их выковали из зачарованного темного металла, но сделали это явно не сами обитатели цитадели. Вероятнее всего, это был подарочек от их союзников из измерения огня. Я сразу понял, что эти орудия непросты. Стоило взять их в руки, как я почувствовал их тягу к насилию, тягу к убийствам. И проклятие, мне это понравилось! Их назвали Пытка и Агония, потому что они были созданы причинять максимальную боль. Эти когти вселяли сверхъестественный страх в каждого, кто их увидит и даже могли передавать базовые эмоции.
У остальных моих спутников они, впрочем, страха не вызвали. Воин одобрительно кивнул, доставая из-за спины огромный двуручный молот, а гномиха не могла отвести любопытный взгляд. Ученым же не было дела до оружия, их волновало только то, что таилось внизу, в храмовом комплексе. Чтобы они со своим рвением не угодили в орочью засаду, я поспешил опередить их и двинулся вниз, как я думал, в темноту.
На мое удивление за первым коридором наш отряд встретила отнюдь не привычная тьма подземелий, но странное свечение, исходившие от стен и потолка. Сначала я решил, что это какие-то грибы или минералы, но реальность оказалась не столь приятной: сотни и тысячи светлячков мутантов освещали помещения храма. К счастью они были не агрессивны, но их количество и толстый слой слизи на большинстве стен показывали, что рой силитидов веками успешно жил здесь в полной изоляции. Пройдя вниз чуть дальше мы обнаружили новые следы борьбы: останки насекомых самых разных форм и размеров были изрублены, раздавлены и сожжены. Некоторые из них были высотой с болотного ходока! Не без удовольствия я отметил и несколько ордынских тел.
Чем глубже мы шли, тем больше останков нам попадалось. Я обратил внимание, что помимо обычных силитидских бойцов, рабочих и летунов стали попадаться тела похожие на гуманоидов покрытых хитином. И вот, когда казалось, что мы прошли уже сотню запутанных туннелей, впереди стали слышны столь приятные моему слуху звуки битвы. Я попросил паладина остаться с учеными, а сам в компании воина и чародейки двинулся на разведку. За поворотом я увидел комнату, полностью лишенную слизи на стенах. Из нее вели дальше каменные двустворчатые двери с изображением двух жуков. За этими дверями и раздавались звуки сражения. Но, что важнее, сам Гирон был в углу этой комнаты, полулежа привалившись к стене. Похоже он был ранен, над ним хлопотал тролль знахарь, а на страже стояли два орка: воин и чернокнижник с бесом. Последний заметно нервничал и явно подумывал о бегстве. Я рассказал об увиденном союзникам, и мы составили план действий.
Слившись с тенями, я незаметно прокрался вдоль стены на расстояние 5 шагов к чернокнижнику. Это было легко, потому что тот тратил все свое внимание на попытки утихомирить истерически верещавшего беса. В это время с яростным боевым кличем из-за поворота выскочил эльф со своим молотом и побежал на врагов. Орочий охранник среагировал мгновенно и бросился ему навстречу с двумя топорами наперевес. Целитель отвлекся от своего босса и достал булаву. Сам Гирон приготовился обороняться своим копьем, но сил на то, чтобы встать, ему видимо не хватало. Чернокнижник плюнул на попытки угомонить беса и начал читать какое-то заклинание, но закончить я ему не позволил. Выскочив из тьмы у него за спиной, я уверенным движением вонзил когти ему прямо в легкие. Заклинание оборвалось на полуслове, потому что изо рта несчастного хлынула кровь. Бес сразу понял, что с хозяином можно попрощаться, и поспешил вернуться в свое измерение. Тролль же переключил свое внимание на меня и атаковал булавой, одновременно выкрикивая слова молитвы усиления. Я отскочил влево за секунду до того, как его удар сверху пробил пол в месте, где я стоял. При этом его оружие испустило вспышку ослепляющего света. Не ожидав такого поворота событий, я не успел прикрыть глаза и на какое-то время оказался дезориентирован. При этом я попытался увеличить дистанцию между мной и противником, отскочив назад. Жрец решил, что такой поворот будет ему только на руку и тут же начал читать атакующую молитву. Времени было мало, поэтому я метнул три кинжала, ориентируясь по голосу противника. Видимо удача была на моей стороне, потому что вскоре я услышал вопль боли от тролля. Зрение уже начало возвращаться ко мне, и я обнаружил, что один из моих кинжалов обрезал целителю ухо. Мне было несложно заметить это, ведь тролль в порыве ярости побежал на меня, бешено размахивая булавой. Учитывая, что его оружие было наполнено силой света, парирование не представлялось возможным - мне бы попросту оторвало руку. Поэтому оставалось только уворачиваться и ждать подходящего момента. Несмотря на бессистемность и свирепость его атак, это оказалось не так сложно. Все же жрецам лучше заниматься первой помощью, а не лезть в ближний бой. И вот после очередного взмаха булавой, тролль споткнулся. Этот был тот шанс, которого я ждал; одним движением Пытки я вспорол ему брюхо. Уже падая на колени, жрец инстинктивно попытался прошептать молитву исцеления, но Агония быстро перерезала ему горло.
Я обернулся посмотреть, как дела обстояли у моих союзников, и увидел, что все прошло точно по плану. Когда орк побежал вперед, его встретил вовсе не двуручный молот эльфа, а град ледяных игл чародейки. Не понимающий что происходит, страдающий от десятков ледяных уколов в лицо, воин стал легкой добычей для дуэта. Сейчас я уже наблюдал, как эльф крошит его на ледяные осколки. И тут я увидел, как меняется лицо маленькой чародейки, посмотревшей на меня в ответ. За секунду до того, как слова предупреждения вылетели из ее рта, я инстинктивно резко подался вправо. Только это спасло меня от губительного копья Глазодера, которое все же успело прочертить кровавую черту у меня на плече. Я не думал, что головорез представляет опасность без своего целителя, но по-видимому, у него были при себе мощные лечебные зелья на экстренный случай. Стараясь не замечать боль, я прыгнул в сторону своих союзников, развернувшись в воздухе и метнув пару кинжалов в Гирона. Он легко отбил их взмахом копья, но это замедлило его на несколько шагов и помогло мне выиграть лишнюю пару секунд. Ступив на землю, я стал судорожно искать слабые места орка. Массивный латный нагрудник с шипами и комплекция, которой позавидовал бы и таурен, создавали устрашающее впечатление, усиленное тем фактом, что на шее у Гирона висело его трофейное ожерелье из десятков глаз. Среди них мог оказаться и мой, но мне повезло в тот раз. И сейчас эта гора из стали с ревом надвигалась на меня, делая один стремительный выпад копья за другим. Мне пришлось использовать всю мою ловкость, чтобы не попасть под удар. Каждый раз как я пытался контратаковать, мне не хватало силы удара, чтобы пробить зачарованную броню. Краем глаза я видел, что гномиха пытается обойти орка по краю комнаты, чтобы атаковать его со спины, но из-за наших постоянных перемещений это было не так просто. Ситуация складывалась не самым лучшим образом. И вот когда копье в очередной раз прошло по дуге у меня над головой, а мой оппонент еще не полностью развернулся после широкого взмаха, я увидел то, что искал, - брешь в несокрушимой броне орка. В месте его последнего ранения, на спине чуть выше бедра, полоска зеленой кожи проглядывала из-под металла. Я понял, что надо делать. После очередного нижнего выпада Гирона я резко схватил за острие его копья Пыткой и, используя его как опору, перескочил за спину изумленного воителя. Там мне достаточно было вонзить Агонию в недавнее место ранения и отпрыгнуть достаточно далеко, чтобы чародейка могла замедлить Гирона порывами ледяного ветра. Дальше мою работу сделает яд. Глазодер, к его чести, довольно долго продержался на ногах, пытаясь добраться до обидчиков через ураганный шквал, но в итоге все же рухнул лицом в пол. Это был чертовски приятный звук.
Первое, что я сделал, - пробил когтем его затылок. Так, на всякий случай. Затем я проверил, не припрятал ли паршивец еще пару-тройку зелий, но тут удача была не на моей стороне. Я перевязал плечо и обернулся к товарищам. Пока чародейка помогала мне в бою с орком, воин привел из коридора паладина и дворфов. Я подумал, что стариков могут смутить кровавые последствия стычки, но их интересовали лишь надписи на огромных дверях в соседний зал. Тем временем битва за стеной подходила к концу. Не было нужды что-то говорить, все слышали, как затихают крики последних мародеров Гирона. Пробраться незаметно уже не получится, а ведь то, что ждало нас там, смогло пробить зачарованную черную сталь. Надо было готовиться к худшему.
Было решено, что я пойду первым и выясню, с чем мы имеем дело, а уже затем мы разработаем тактику сражения. Меня это вполне устраивало, хотя в глубине души я и подозревал, что мои спутники не будут особо печалиться, если я не вернусь. Вновь став единым с тенями, я отправился вперед.
То, что предстало перед моими глазами за резными дверями, было более чем впечатляющим зрелищем. Огромный квадратный зал, который вполне мог вместить всю Соборную площадь Штормвинда, и еще бы место осталось. Освещался он шарами магического пламени, висящими под потолком. В противоположных концах этого колоссального помещения находились 2 пустующих исполинских трона, а весь пол между ними был усыпан мертвецами. Десятки орков, троллей, тауренов и других представителей Орды встретили тут свою смерть за последний час. Помимо этого пол устилали сотни древних доспехов, чьи владельцы сгинули в этом храме много веков назад, не оставив после себя даже костей. Но все это впечатлило меня не столь сильно, сколько хозяева престолов. Эта пара гигантов как раз добивала последних оставшихся в живых бандитов Гирона Глазодера. Они возвышались метров на 5 над мародерами и были практически идентичны, разница была лишь в том, что один орудовал гигантским двуручным мечом, а второй сметал врагов посохом. Эти силлитиды явно были наиболее развитыми представителями своего вида и даже могли бы сойти за людей, если бы не массивные хитиновые наросты по всему телу, жуткие жвала вместо ртов и клешни вместо рук. Каждого окружало по несколько наемников, но с тем же успехом тараканы могли окружать кодо. Гиганты держались друг от друга на отдалении, чтобы не задевать союзника широкими взмахами. Каждый выпад силитидов ранил или убивал врага, а порой и не одного, но мародеры не собирались сдаваться без боя. Вот один из ордынских магов, что противостоял мечнику, как раз закончил читать мощное заклинание. Огромный всполох ярчайшего огня озарил потолок зала, на мгновенье лишив меня обзора. Когда же пламя сменило свет, я увидел, что хитиновая броня исполина даже не почернела, и он продолжил свой натиск как ни в чем не бывало. Но когда волна огня накрыла его собрата, тот издал жуткий вопль и пошатнулся на миг. Это придало ложной уверенности ордынцам, и они бросились на раненого гиганта со всех сторон, но оправившийся гигант легко отбил атаку. Казалось, некоторые удары вовсе проходили сквозь него. Очень скоро бой был окончен. Исполины испустили победный вопль, и из многочисленных щелей и трещин в стенах зала хлынули бесчисленные жуки-падальщики. Хоть я и не питал никакой любви к головорезам Гирона, вид силитидов, пожирающих их останки, заставил меня поскорее вернуться к экспедиции. Уже в дверях, я обернулся проверить, не почуял ли меня один из многочисленных паразитов, и от увиденного едва удержался на ногах. Прямо перед моим лицом в воздухе висел гигантский желтый глаз и смотрел на меня. Я подумал, что ни одно живое существо не должно бы видеть меня, когда я един с тенями, но этот глаз и не принадлежал ни одному из известных мне существ. Я медленно сделал шаг назад, и огромный зрачок проследил за моим перемещением. Казалось, он смотрит прямо мне в душу. Затем он прищурился, моргнул и исчез, не оставив и следа, а я с минуту не мог пошевелиться, опасаясь повернуться спиной к тому месту, где он был мгновение назад.
Разумеется, я не стал рассказывать об этом происшествии никому из спутников, они бы все равно не поверили. Вместо этого я поделился своими наблюдениями о гигантах. Услышав мой рассказ, чародейка первой предложила отступить, и остальные были готовы ее поддержать. Но это было бы слишком хорошо. Один из дворфов; тот, что носил самую длинную бороду и сверкал раздражающим моноклем в левом глазу, сказал, что не собирается поворачивать назад, когда цель так близка. Более того, он пригрозил разорвать наше соглашение, если мы решим уйти. Я почувствовал, что мой гнев от этих слов сливается с природной яростью моего оружия и уже приготовился дать этой ярости выход, прикончив наглеца на месте, но тут вперед выступил его более скромный коллега. Он сказал, что знает способ одолеть силитидских исполинов. Я был так удивлен, что мой гнев вмиг улетучился, уступив место любопытству. Ученый объяснил, что по всему выходит, что мы столкнулись с легендарными Близнецами Императорами - многовековыми правителями роя силитидов. Они проводят большую часть жизни во сне, пробуждаясь только когда рою угрожает смертельная опасность, что, учитывая бойню, устроенную Гироном, вполне соответствовало ситуации. При этом Близнецы по сути являются одним существом, разделенным на две сущности, одна из которых существует в физическом плане, а другая - в магическом. Если не знать этой маленькой детали, одолеть Императоров было бы невозможно, потому что физическая часть абсолютно нечувствительна к проявлениям магии, а астральная попросту не обладает материальным телом, которое можно было бы ранить обычным оружием. Я сопоставил знания дворфа со своими наблюдениями и разработал план атаки: мы с воином должны были напасть на Императора с мечом, а паладин с чародейкой - сдерживать его брата с посохом. Ученые при этом не должны были покидать комнату, в которой мы разобрались с ордынцами.
Мы начали подготовку к бою. Паладин прочитал молитву священного пламени и его меч засиял мерцающим белым светом, волшебница наколдовала себе дополнительную защиту от магии, а воин выпил зелье стойкости, я же начертил на своих доспехах дополнительные руны скорости вместо привычных рун стойкости - один пропущенный удар такого меча все равно означает верную смерть.
Когда мы вошли в зал, близнецы стояли возле своих тронов по разным концам зала и наблюдали, как их подданные насыщаются. Ближе к нам находился гигант с посохом, и в него первого полетели ледяные снаряды чародейки, паладин поспешил встать между ней и врагом, а мы с воином поспешили перехватить исполина с мечом. Я постарался отвлечь внимание на себя, осыпав его голову градом метательных кинжалов, но силитид с раздраженным ревом просто отмахнулся от них. Я заметил, что всего пара снарядов смогла пронзить его хитиновый панцирь и ранить руку, а учитывая размеры врага, это не позволит яду оказать хоть какой-то видимый эффект. Тогда я подскочил к ногам гиганта и начал наносить один удар за другим, постоянно двигаясь, чтобы не попасть под удары меча. Пользуясь своим преимуществом в скорости и маневренности, я бегал кругами и старался ранить оппонента в менее защищенную часть голени. Не то, чтобы это представляло угрозу, но определенно причиняло боль и раздражало гиганта. Император был в ярости, он старался ударить меня своим неповоротливым мечом, пытался раздавить, пару раз чуть не схватил клешней, отчаявшись попасть в цель оружием. Но пока его внимание было сосредоточено на мне, воин готовился к рывку. Эльф стоял на некотором расстоянии от нашего боя, затем, выбрав момент, испустил боевой клич, разбежался и в прыжке с невероятной силой обрушил свой молот прямо на коленную чашечку отвлеченного исполина. Раздался омерзительный треск, когда хитиновая броня развалилась на обломки, и шокированный гигант с гримасой боли опустился на одно колено. В то же самое время его брат, пытавшийся поразить посохом паладина, вскрикнул и оступился. Из его ноги на месте колена тоже стекала фиолетовая густая жидкость. Я подумал, что это отличный шанс покончить с жуками-переростками и, активировав руну легкости в плаще, подпрыгнул на несколько метров, намереваясь добраться до горла раненого исполина. Чародейка также приготовилась нанести смертельный удар и уже занесла в броске огромное ледяное копье. Но тут произошло непредвиденное - каждый из гигантов вдруг резко схватился за амулет в виде скарабея, висевший у них на шеях, прокричал какую-то фразу на своем трескучем языке, после чего братьев озарила зеленая вспышка, и они поменялись местами. При этом их раны частично затянулись. Я пролетел прямо сквозь астральное тело императора, а ледяное копье разбилось вдребезги о нагрудный панцирь его физической оболочки. Не ожидав такого поворота событий, я влетел прямо в каменную стену и чудом не переломал все кости. К счастью действие руны легкости еще не закончилось, и я смог плавно опуститься на пол вдоль стены. Воину повезло меньше - потеряв равновесие из-за неудачного выпада по растворившемуся в воздухе противнику, он стал легкой добычей для вражеского посоха. Одним ударом император смел могучего эльфа со своего пути и лишил его сознания. Затем гигант медленно повернулся ко мне. Хотя из-за того, что его пасть представляла собой уродливые жвала, это было попросту невозможно, я готов поклясться, на его лице застыла злобная усмешка. Но тут в спину моего противника ударил ледяной луч, и он снова вынужден был обратить свое внимание на маленькую волшебницу, которая успела вызвать себе на подмогу могущественного элементаля воды, поспешившего встать на пути у силитида. Паладин в это время пытался в одиночку сдержать натиск второго близнеца, но из-за тяжести своих доспехов, с трудом избегал ударов смертоносного меча, не имея ни малейшей возможности на контр-атаку. Я поспешил на другой конец зала, чтобы помочь ему. Действовать нужно было быстро, потому что силы моих спутников были на исходе, и я решился на отчаянный шаг. Сев на пол в самом темном углу зала, я слился с тенями и погрузился в медитацию. Мне нужно было полностью раствориться во тьме и сосредоточить все свое естество на единой цели. На смерти.
Этой технике не учат государственных устранителей в академии Си-7, ее не знают даже старейшины Теней Ашенваля. Место, где меня обучили ей, не отмечено ни на одной карте, но легенды о нем ходят по всему миру. Знаменитый особняк Рэйвенхольдт, где лучшие из лучших убийц совершенствуют свои навыки и постигают запретное искусство слияния с тенями. Если бы мое прямое начальство в Штормвинде узнало о моем обучении там, я был бы устранен на месте. Но сейчас выбора не было, тем более вряд ли мои спутники поймут, что именно я делаю.
Через минуту я полностью растворился во тьме, а затем неожиданно выскочил прямо из тени за спиной исполина с мечом. В тот момент мой разум был абсолютно чист и сосредоточен на одной единственной цели - нести смерть. Я позволил этому стремлению полностью управлять мной. Как оказалось, я появился как раз вовремя, - паладин был на грани гибели, отброшенный назад очередным выпадом исполинского меча, он был не в силах снова поднять свой измятый щит. В этот момент я приземлился на спину Императора и сразу же нанес сокрушительный пронзающий удар, погрузив Пытку в бронированную кожу врага. Гигант взревел от внезапной боли, но я не медлил ни секунды; высвободив одно орудие, я тут же вонзил в рану другое, а затем еще раз и еще, и еще.
Пытка. Агония. Пытка. Агония. Пытка... Мои когти мелькали со сверхъестественной скоростью, каждый раз погружаясь глубже в спину врага. Я буквально рвал на части броню силитида, заливая пол вокруг брызгами фиолетовой крови с каждым ударом. Его собрат тоже чувствовал мучения воителя, но явно в меньшей мере, потому что вскоре оправился и продолжил свою схватку с элементалем воды, держась, однако, одной клешней за свой проклятый амулет в полной готовности в любой момент снова использовать его силу, как только раненый товарищ сможет двигаться.
После пяти молниеносных ударов, действие техники закончилось, и я снова обрел контроль над своим телом. Я бы тут же свалился на пол от психической отдачи, если бы моя рука по локоть не была погребена в теле врага. К счастью мне удалось удержаться, и я решил довести дело до конца. Высвободив когти, я начал карабкаться вверх, пробираясь к уродливой голове противника в надежде, что он не успеет оклематься от болевого шока. Увы, моим надеждам не суждено было сбыться - Император поднял голову, попытался сначала стряхнуть меня со спины резкими движениями, а затем сбросить клешнями. Но все было без толку: хоть я и вынужден был остановить свое продвижение, чтобы не упасть, массивные наплечные пластины не давали гиганту дотянуться до собственной спины. Тогда он предпринял то, чего я опасался; схватился за амулет и одновременно с близнецом прочитал заклинание перемещения. Я попытался прервать заклинание, вонзив Агонию как можно глубже в левую лопатку силитида, но он смог завершить ритуал. Как только исполина окутало зеленое свечение, я почувствовал, что он становится нематериальным прямо подо мной. Я не мог ничего поделать, но мои верные орудия не хотели отпускать врага, испробовав его кровь на вкус. Я мог чувствовать их злость и раздражение при виде ускользающей жертвы. Как только близнецы поменялись местами, я начал падать сквозь тело Императора с посохом, но успел опуститься лишь до уровня его поясницы, когда мои когти дали выход своему гневу и вспыхнули демоническим огнем прямо в теле врага. Пытка загорелась черным пламенем, а агония - красным, причиняя гиганту невыносимую боль. Теперь я мог повредить и астральное тело правителя силитидов. Не медля ни секунды, я поднялся к не успевшей полностью зажить ране в спине, с удовольствием погрузил в нее Пытку, чтобы окончательно обездвижить врага. После чего быстро пробрался к шее гиганта и тремя точными ударами перебил ему позвоночник в наименее защищенном месте.
Близнецы Императоры упали одновременно. Гигант с мечом раздавил своим падением элементаля воды, едва не задев саму волшебницу, а я тем временем жестко приземлился на спину, спрыгнув с падающего исполина с посохом. Какое-то время я просто лежал на каменном полу, не в состоянии подняться от дикой боли и общего физического измождения. Я пытался осмотреться, чтобы узнать, как дела у моих союзников, но туша силитида здорово загораживала мне обзор, тогда я просто закрыл глаза и позволил темноте забрать меня в свои исцеляющие объятья.
По иронии исцелила меня не темнота, а Свет, призванный молитвой паладина, так что его самодовольная усатая рожа была первым, что я увидел, открыв глаза. Сухо поблагодарив союзника, я не без труда встал и осмотрелся. Моему взору открылось достаточно мерзкое зрелище - сотни силитидов-падальщиков с отвратительным хрустом обгладывали останки своих императоров.
Мои спутники завороженно наблюдали за их кровавой трапезой. Наверное, в этом был определенный символизм. Настоящее, пожирающее прошлое? Варварство, поглощающее останки цивилизации? Народ, пирующий на костях своих правителей? Я же видел лишь жуков, жрущих жуков. Пожав плечами, я подошел к достаточно большой фиолетовой луже и собрал немного крови в склянку для того, чтобы позже поэкспериментировать с составлением магических чернил.
Затем, пока ученые изучали массивную дверь в следующий зал, оставшаяся часть группы устроила привал в углу тронного зала. Нам необходимо было поесть и восстановить силы после нелегкого боя. Гномиха похвасталась, что успела стащить с одного из Императоров амулет до того, как появились голодные жуки, но особого энтузиазма эта новость не вызвала. Было ясно, что эта экспедиция может свести нас всех в могилу, но мало кто мог соперничать с дворфами в упрямстве, так что оставалось надеяться, что они не смогут открыть дверь дальше и решат повернуть назад. Я же пытался в этот момент рассчитать, какую прибавку мне потребовать у работодателя за убийство правителя враждебной расы, - уж если я рискую своей шкурой, то собираюсь извлечь из этого максимальную выгоду. Спустя несколько часов ожидания, один из бородачей угрюмо приблизился к нам и сказал, что они так и не смогли найти способ открыть или хотя бы взломать дверь. Я молча кивнул с маской спокойствия на лице, хотя под ней моему ликованию не было предела, по ухмылке сородича я видел, что и воину не терпится покинуть это забытое богами место. Лицо паладина сохраняло каменную невозмутимость, а чародейка вдруг вскочила и объявила, что ей любопытно взглянуть напоследок на эту таинственную дверь. Я не стал ей в этом препятствовать, и как оказалось, зря. Стоило маленькой женщине приблизиться к дворфам, как силитидский амулет засиял зеленым светом и каменная дверь со скрежетом опустилась в пол. Я тихо выругался, но деваться было некуда - мы двинулись дальше в лабиринт храмовых коридоров.
Было очевидно, что эта часть храма была наименее используемой; нам не встречались ни жуки, ни слизь, ни даже банальная паутина. Звуки тоже исчезли - не было больше слышно, ни вездесущего стрекота, ни жужжания, ни шума маленьких силитидских лап. Это была не просто тишина, это была абсолютная звуковая пустота - как будто звукам жизни не было места в этих запретных туннелях. Я чувствовал, что любое слово, произнесенное в этих стенах, было бы кощунством. Изменились и орнаменты на стенах - если раньше везде, где камень не был покрыт слизью, пестрели изображения, прославлявшие расу силитидов и изображавшие священных скарабеев в компании могучих насекомоподобных воинов, то теперь нас сопровождали жуткие барельефы с асимметричными узорами из переплетающихся черных линий, среди которых то и дело мелькал схематично нарисованный желтый глаз. Эти изображения вселяли в меня необъяснимую тревогу, но я не собирался показывать свою слабость.
И вот мы пришли к цели - после множества извилистых поворотов, лестниц и спусков, которые, как порой казалось, водили нас кругами, мы пришли к арке, ведущей в таинственный зал. На небольшом расстоянии перед аркой находилась каменная табличка высотой с человека, на которой было что-то написано на непонятном мне языке. Двое дворфов повернулись к своему собрату в монокле, который считался специалистом по древним наречиям, но тот пожал плечами и сказал, что там написана какая-то тарабарщина. Я знал, что он лжет, но мне не платили за защиты интересов экспедиции от других членов экспедиции, поэтому я промолчал. Хотя мне не понравился безумный блеск, что я увидел в его глазах в тот момент.
Мы решили действовать по испытанной схеме - я должен был пойти первым и провести разведку. Мало кому понравилась бы такая перспектива, но я понимал, что у меня были наибольшие шансы на выживание в случае неожиданной угрозы. То, что я увидел по ту сторону арки было одновременно странным, отвратительным и пугающим: довольно просторный прямоугольный зал, пол которого был почти полностью покрыт какой-то черной субстанцией. Это была не жидкость и не что-то твердое, это было что-то живое - постоянное перемещающееся и бесформенное. Что-то, к чему я совершенно не хотел прикасаться. Но не это привлекло мое внимание в первую очередь, а то, что находилось в центре зала - огромное существо, размером с взрослого дракона. По форме оно напоминало вырванное сердце, бьющееся безо всякого ритма, вздрагивающее и дышащее. Оно было лишено каких-либо видимых органов чувств и конечностей и было покрыто омерзительной фиолетовой слизью, под которой невозможно было разглядеть кожу но я чувствовал, что существо передо мной дышало и сохраняло жизнь боги знают сколько лет. За ним я мог видеть проход дальше и лестницу, ведущую наверх, но к этой лестнице еще нужно было пробраться.
Я рассказал спутникам об увиденном и еще раз постарался убедить почтенных археологов повернуть назад, но дворфы были неумолимы. По их мнению именно этому странному существу и был посвящен храм силитидов, а значит за главным храмовым залом лежала сокровищница с важнейшими реликвиями древнего культа. Упоминание о сокровищах немного взбодрило меня, ведь в моем контракте ясно значилось, что я претендую на определенную долю найденных ценностей, а пока что этот поход не принес мне особой выгоды. Мы договорились идти по очереди вдоль края комнаты, чтобы не потревожить тварь в центре и не наступать в черное вещество. Я шел первым, за мной следовала волшебница, далее воин, паладин, а замыкали цепочку дворфы с профессором моноклем в хвосте. Это его и спасло.
Стоило шестерым из нас войти в зал, как каменная плита упала сверху и перегородила проход, отрезав нас от туннелей, по которым мы пришли. В то же мгновенье жуткое существо распахнуло один единственный желтый глаз и посмотрело прямо на меня. Я осознал, что именно этот глаз я видел перед боем с Близнецами Императорами. У твари не было рта, но в моей голове раздался нечеловеческий громоподобный голос, произнесший всего 2 слова "Я К'ТУН". Судя по реакции остальных, голос раздался не только в моей голове. Кто-то пытался зажать уши, кто-то панически озирался, а кто-то завороженно смотрел на жуткий желтый глаз. За каменной дверью же раздался истерический смех ученого.
Тогда-то все и случилось.
Начался полный хаос - черные и фиолетовые щупальца появились прямо из черной субстанции со всех сторон. Какие-то из них пытались ударить нас, какие-то схватить, какие-то хлестали воздух перед собой словно хлысты. Мы пытались отбиться. Щупальце выросло из стены прямо перед моим лицом и я вынужден был отскочить ближе к центру комнаты. Когти, меч, молот и заклинания обрушились на отвратительные отростки, но их количество лишь росло. К самому центру комнаты же вовсе было невозможно приблизиться из-за враждебных отростков. Снова и снова в моей голове звучали эхом 2 слова.
Я К'ТУН
Я К'ТУН
Я К'ТУН...
Это здорово действовало мне на нервы. В какой-то момент я оступился. Щупальце выросло из пола прямо в том месте, куда я рассчитывал отскочить после очередной атаки и мне пришлось резко изменить траекторию маневра, уйдя в противоположном направлении. Я приземлился прямо в черную субстанцию. В то же мгновенье десятки отростков облепили мои конечности, я пытался вырваться, пытался призвать на помощь тени, выскользнуть или порвать свои путы, но все было безрезультатно. Я мог только смотреть.
Я К'ТУН
Я видел, как воин с паладином бросились мне на помощь.
Я К'ТУН
Видел, как ногу человека оплел коварный отросток, и он падает в черную лужу, чтобы больше никогда не подняться.
Я К'ТУН
Видел, как миниатюрная чародейка пытается ускользнуть к лестнице, заморозив несколько ближайших отростков.
Я К'ТУН
Видел как ее маленькое тело сжимает огромное фиолетовое щупальце твари, ломая ей кости.
Я К'ТУН
Видел, как дворфы отчаянно пытаются поднять каменную плиту, чтобы вернуться назад.
Я К'ТУН
Видел, как маленькое черное щупальце с шипом на конце издевательски раскачивается перед моим лицом. Эльф был уже так близко.
Я К'ТУН
Чего я не видел, так это как черный отросток вонзился мне в затылок. Мгновение боли и темнота. Но не тишина. Голос остался в моей голове, только теперь он после мучительной паузы произнес другие два слова.
ТЫ МОЙ
Наверное, я кричал. Может быть даже плакал. Сложно сохранять спокойствие, когда твое сознание разлетается на осколки, чтобы освободить место для чего-то ужасного. Чего-то не из этого мира. Сотни голосов заполнили мой разум. Они кричали, смеялись, плакали, пытались мной командовать, говорили на незнакомых языках... На какое-то время я потерял самого себя в этой какофонии. Я лишь ждал, когда это мучение закончится и я смогу обрести покой. Но у судьбы были другие планы.
Когда сознание вернулось ко мне, я стоял у лестницы. Зал К'Туна был позади меня и в нем снова стояла жуткая тишина. Я не стал оборачиваться, а вместо этого побежал вперед как можно скорее. Вскоре чувства стали возвращаться ко мне - я ощутил жгучую боль в тех местах, где щупальца держали меня и еще более сильную боль в том месте, где тварь пронзила мне затылок. Я рефлекторно ощупал голову и понял, что что-то не так. Мои руки были по локоть покрыты кровью. Не фиолетовой слизью и не черной жижей, а красной кровью разумных существ. Тогда-то воспоминания и хлынули в мое искалеченное сознание, озаряя его жуткими вспышками.
Вот, мои когти пронзают грудь удивленного воина. Я ощущаю, как внутри бьется его сердце и вырываю его.
Вот, они одним точным ударом отделяют от тела бородатую голову одного ученого, одновременно подрезая сухожилия его убегающего товарища.
Я слышу его крики, когда Пытка и Агония по очереди с наслаждением проникают в его живот.
Вот, я медленно расчленяю обездвиженного паладина, наблюдая за тем, как меняется его лицо с потерей ноги, затем руки, затем...
Я хочу прекратить смотреть, но не могу. Это моя память, это делают мои руки.
Я почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу.
Вот, с паладином покончено. Ни один жрец не сможет уже воскресить его из такого количества кусочков.
Вот, я подхожу к сломленному маленькому телу волшебницы. Я чувствую, что несмотря на ужасные телесные деформации, она еще жива.
Я молюсь, чтобы она не приходила в сознание, но следующее воспоминание показало, что на молитвы рассчитывать не стоит.
Вот, я... Вот, я... Я не смогу описать это. Я многое повидал, я убивал, калечил и пытал множество существ, но то, что творили мои руки в той комнате это... слишком. Ни один смертный не стал бы делать такое. Но К'Туну были неведомы такие понятия, как жалость и милосердие. В своем кровавом искусстве древний бог не ограничивал себя никакими рамками.
Я с отвращением сдернул с себя окровавленные когти и отбросил их в сторону. Я не мог забыть, какое удовольствие они получали от этой жуткой резни. Им действительно нравилось все это, им действительно было все равно, кому причинять боль. Я закричал, но это не помогло. Новое чувство, зародившееся в моей душе в тот момент, никуда не делось. Я убивал драконов и демонов, я выживал там, где умирали самые стойкие герои. Но только в этом ужасном святилище я познал, что такое настоящий страх.
Мне понадобилось несколько часов, чтобы придти в себя. Я убедил себя подобрать когти и "простить" их. Это лишь оружие, оно не несет ответственности за того, кто его направляет. А по-настоящему опасное оружие не так просто найти. Затем я вынул из мешочка на поясе маленький белый камень, сосредоточился на таверне в Дворфском Квартале Штормвинда и прошептал нужные слова. Телепортация перенесла меня через сотни миль и через мгновенье я оказался в своей комнате.
У меня не сразу хватило духу пойти в управление Си-7 и рассказать им о случившемся. Меня тут же направили к лучшим жрецам и алхимикам, чтобы они попытались исцелить меня, а заодно проверили правдивость моих слов. После того, что я пережил в Силитиусе, осторожное вторжение мастера дознавателя в свой разум, я почти не почувствовал.Много дней пролетело для меня впустую. Я понимаю, что они действительно старались мне помочь, но одного старания мало. Если бы я просто "старался" убить свою очередную мишень, то уже давно гнил бы в земле. Я обнаружил, что часть моих воспоминаний о прошлом отсутствует, часть перепутана, а остальные уже не вызывают уверенности. Мой разум никогда не будет прежним, сказали они. Но я сделаю все, чтобы доказать, что они не правы.
Так я начал писать эти строки, чтобы восстановить порядок в голове и вернуть свою личность. Внешне я такой же, как прежде, но никто не знает, что стоит мне закрыть глаза, как голоса возвращаются и мысли начинают ускользать. Я живу в бесконечном страхе, что в один прекрасный день снова утрачу над собой контроль. В страхе, что так и не смогу вернуть себя. В страхе, что мой разум растает как восковая свеча. Но я не перестану бороться, также как и не перестану убивать. Страх - всего лишь дополнительный стимул, надо только научиться верно использовать его. И у меня на это еще масса времени.
@музыка: None
@настроение: Completed
@темы: Проза, Азерот, Жизнь, Творчество
-
-
13.01.2014 в 21:07Хорошая форма изложения в виде записок - позволяет проникнуться каждым моментом в полной мере. Здорово!
Единственное, что смутило - это экшен. Не думала, что его бывает много, но тут его реально МНОГО. И, как мне показалось, для описаний сцен сражений надо немножко поработать над стилем, потому что иногда описание действий напоминает констатацию фактов в протоколе оО Но, благо, крайне редко ^^
И да, финал - это просто вкусняшка ^^
-
-
14.01.2014 в 01:55С битвами получилось странно - одну я писал на одном дыхании, а вторую видимо слишком долго планировал и при переносе в текст она получилась слишком длинной. Спасибо большое за критику)
Я пока прочитал первую часть, завтра продвинусь дальше^^
-
-
14.01.2014 в 18:40Возможно тогда дело как раз не в том, что второй много, а в том, что она слишком продумана xD Имхо, всегда лучше выходит, когда тебя торкнет и текст сам выходит из-под руки)
Вии! Ленин! XD
-
-
11.09.2016 в 17:50